Оригинал взят у ![]()
kolyvanskiв Как жадность פֿרײַ* сгубила...
kolyvanskiв Как жадность פֿרײַ* сгубила...В одной общеизвестной и любопытной книге, заветы которой предположительно должны являться жизненным руководством для определенной категории людей, сказано:
«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше»(от Матфея, 6:19-21).
В 1923 году, в Москве был издан трудАлександра Ивановича Введенского«Церковь и государство. (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922 г.)», в котором присутствуют некоторые здравые, на мой взгляд, мысли:
«Существует определенное убеждение, что если церковь не отдаст своих ценностей, то большевикам не справиться с теми затруднениями, которые перед ними поставил голод, и Советская власть ходом вещей уйдет. Вот та психология, вот та философия, которая заполняла сердца, забывших Бога и Его заповедь бесконечной любви, но ненавидящих брата своего за то, что у него иные политические взгляды, нежели у них. Руководимые этим настроением, ответственные церковники не отдают и не позволяют отдавать ценности.
И вспыхивает по России ряд процессов по сопротивлению в изъятии ценностей. Процесс в Шуе, Иванове-Вознесенске, Москве, Смоленске, Петрограде, Старой Руссе, Симферополе и др. местах. Всюду проходит одна и та же картина. Получается декрет патриарха Тихона. ... Для религиозного, вернее сказать, для религиозно-суеверного человека декрет этот ужасен. Ведь, он кончается угрозой отлучения от церкви, анафемой. Это предел возможной, мыслимой церковной кары. Поэтому декрет на церковную толпу производит, конечно, ужасающее впечатление. Не надо отдавать. Является жажда мученичества. Надо пострадать за церковь, за Христа, за золотые и серебряные чаши! Толпа была одурачена. Подлинное учение Христово, подлинные слова Господа - нужно всем поделиться, все отдать близкому - толпа не знала. ... И по призыву настоятеля, епископа, приходского совета, а иногда случайного человека, экзальтированной женщины, собирается толпа, мешает представителям Советской власти в их работе, буйствует, бесчинствует, избивает, ломает черепа. Ломает черепа во имя Христа - вот последнее достижение, вот апофеоз тихоновской церкви! И случилась реакция. Ломая черепа Советской власти, тихоновская церковь переломила свою шею. ...
Запрещение помощи голодному во имя Христа - вот что убило тихоновщину. Вот что окончательно оторвало от нее тех, кто давно только внешне, только формально был с ней связан».
פֿרײ*
![Church_Confication]( "Church_Confication")
«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше»(от Матфея, 6:19-21).
В 1923 году, в Москве был издан трудАлександра Ивановича Введенского«Церковь и государство. (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918-1922 г.)», в котором присутствуют некоторые здравые, на мой взгляд, мысли:
«Существует определенное убеждение, что если церковь не отдаст своих ценностей, то большевикам не справиться с теми затруднениями, которые перед ними поставил голод, и Советская власть ходом вещей уйдет. Вот та психология, вот та философия, которая заполняла сердца, забывших Бога и Его заповедь бесконечной любви, но ненавидящих брата своего за то, что у него иные политические взгляды, нежели у них. Руководимые этим настроением, ответственные церковники не отдают и не позволяют отдавать ценности.
И вспыхивает по России ряд процессов по сопротивлению в изъятии ценностей. Процесс в Шуе, Иванове-Вознесенске, Москве, Смоленске, Петрограде, Старой Руссе, Симферополе и др. местах. Всюду проходит одна и та же картина. Получается декрет патриарха Тихона. ... Для религиозного, вернее сказать, для религиозно-суеверного человека декрет этот ужасен. Ведь, он кончается угрозой отлучения от церкви, анафемой. Это предел возможной, мыслимой церковной кары. Поэтому декрет на церковную толпу производит, конечно, ужасающее впечатление. Не надо отдавать. Является жажда мученичества. Надо пострадать за церковь, за Христа, за золотые и серебряные чаши! Толпа была одурачена. Подлинное учение Христово, подлинные слова Господа - нужно всем поделиться, все отдать близкому - толпа не знала. ... И по призыву настоятеля, епископа, приходского совета, а иногда случайного человека, экзальтированной женщины, собирается толпа, мешает представителям Советской власти в их работе, буйствует, бесчинствует, избивает, ломает черепа. Ломает черепа во имя Христа - вот последнее достижение, вот апофеоз тихоновской церкви! И случилась реакция. Ломая черепа Советской власти, тихоновская церковь переломила свою шею. ...
Запрещение помощи голодному во имя Христа - вот что убило тихоновщину. Вот что окончательно оторвало от нее тех, кто давно только внешне, только формально был с ней связан».
פֿרײ*
