Машиностроение изнутри: СССР / США

Интервью с Анатолием Бердичевским, сначала ленинградским, а затем – американским разработчиком электросварочных машин



Анатолий Ефимович, вы работали в Петербурге конструктором на заводе «Электрик», который разрабатывал и выпускал сварочное оборудование…

…с 1965-го по 1992-ой (с небольшим перерывом) – 27 лет. До этого два года после окончания института отработал в цехе. Я занимался разработкой специального оборудования для контактной сварки. Дуговой сварки я не касался – это, если нужно, жанровое уточнение. То есть, я разрабатывал, в основном, многоэлектродные машины для электрической контактной сварки, которые предназначались для сварки одной конкретной детали или для ограниченной группы однотипных тонколистовых деталей. Это, фактически, штучное производство.

Применяются подобные машины в автомобильной промышленности, на предприятиях сельхозмашиностроения и строительной индустрии, бытового машиностроения, в вагоностроении и т.д.

И потом, в Америке, вы работали по той же специальности, занимались проектированием вот таких же машин для такого же производства?

Абсолютно таких же.

Сколько лет?

С января 1994-го по октябрь 2007-го в разных компаниях.

Я бы хотел попытаться сравнить то, как это производство организовано в Америке с тем, как это было в Советском Союзе в то время, когда вы работали. Наверное, начать надо с результатов этой деятельности. Чем отличалась та продукция, которую производил завод «Электрик» от той продукции, которую по вашим разработкам делали в тех местах, где вы работали в Америке? То есть, интересует качество оборудования, одно и то же это было, технологический уровень один и тот же или разный? Какие еще могут быть параметры: сроки производства, от постановки заданий до отгрузки заказчику. Вот как-то сравнить можно по результатам? То есть, Советский Союз на тот момент, когда вы из него уехали, ну, или на лучшее какое-нибудь время, и, вот, Америка, которую вы застали.

Есть одна тонкость. Дело в том, что я работал на заводе «Электрик», это было крупное предприятие, с тремя тысячами работающих, а в Отделе Главного Конструктора, где я служил, было около 150 конструкторов. Те компании, в которых я работал в Америке – это небольшие компании. Я сменил четыре компании за годы, что я там работал, и в каждой из них было не более ста человек, и это существенная разница … Так что сравнение будет не совсем корректным…

Сейчас, я сразу перебью. Так случилось, что вы работали в небольших компаниях или, в принципе, в Америке эта деятельность и осуществляется преимущественно в такой форме?

Маловероятно. Я всегда искал работу в компаниях, которые производят сварочное оборудование. Вот, я натыкался только на такие компании, на небольшие компании – есть побольше, есть поменьше. Поэтому я не знаю, повезло мне или нет, но, в общем-то, в конструкторских отделах было очень немного конструкторов-механиков и конструкторов-электриков, ну, там пять, максимум – десять. А в одной компании, в первой компании, в которой я работал, там вообще был один конструктор –механик- я. Поэтому, я не знаю, насколько это сравнимо, но, в общем-то, некоторые обобщения сделать можно. Например, на заводе «Электрик» я был ведущим конструктором, вокруг меня была группа людей, и цикл разработки машины занимал у меня, в основном, три месяца: один месяц я разрабатывал проект, потом отдавал его своим конструкторам, они его деталировали, за то время, пока они деталировали, я делал за один месяц новый проект, потом, когда я его заканчивал и им отдавал для деталирования, они передавали мне сделанные ими чертежи на проверку и т.д. Здесь, в Америке, всё было по-другому, потому что я никому не давал ничего деталировать, я всё вынужден был делать сам, и я делал работу не за чертёжной доской...

Вы как бы немножко ушли от моего вопроса, это очень интересно, попозже как раз хотел про это спросить. Но я пока про результат. Вот сами машины, которые в результате получались – чем советские отличались от американских?

Если честно, когда я пришёл на первое интервью здесь, в Америке, я обалдел, когда увидел в цехе практически те же самые машины, принципиально те же самые машины, которые я делал в России. Ну, механика - она всегда механика. Но, конечно, электроника, системы управления, электрооборудование – это день и ночь. Не сравнить. Совсем другой уровень был в американских машинах. Широкая унификация, максимальное использование покупных узлов и деталей. Конечно, и сроки изготовления существенно меньше, и ассортимент всевозможных инструментов гораздо богаче и качество его выше. И требования, конечно, к оборудованию были более высокие, чем те, которые предъявлялись к машинам, которые я делал на «Электрике». Сравнивать трудно, но те машины, которые я делал на «Электрике», они ведь работали в дичайших условиях на советских предприятиях – на Ростсельмаше, на Тульском комбайновом заводе, на ЗИЛе.

Например?

Во многом качество сварки на контактных машинах зависит от качества рабочих поверхностей сварочных электродов. Здесь не допускается износ электродов до такой степени , чтобы это стало влиять на качество сварки. На Ростсельмаше же сталкивался просто с вопиющими случаями, когда машина вообще переставала сваривать из-за жуткого состояния электродов и нам приходилось ездить в командировку, чтобы выяснять, а почему это машина вдруг перестала сваривать детали, хотя раньше вроде бы сваривала. На электроды рабочие и не посмотрели.

То есть, можно сказать, в общем-то, что те машины, которые вы делали в Советском Союзе, они, в определенном смысле, учитывали более низкую культуру производства в тех местах, для которых они создавались…

Я не могу этого сказать. Мы об этом не думали. Старались проектировать машины в строгом соответствии с заданием, с техническими условиями и чтобы она была надёжной, ремонтопригодной и удобной в эксплуатации.

Вы сейчас сказали, что машины эксплуатировались в качественно разных условиях.

Да, но, тем не менее, я старался делать по максимуму хорошо и там, и по максимуму старался здесь. Вот результат был несколько другой, потому что, в например, в тех деталях, где я должен был обязательно применять красную медь, я не мог в СССР это сделать без согласования (а, как правило, мне и не согласовывали), потому что это был строго фондируемый материал и использовать его можно было только с разрешения министерства . А если ты заложишь в конструкцию детали машины худший материал, то и на выходе получишь машину ухудшенных кондиций. То есть, я не всегда мог применять то, что следовало применять, слишком много было ограничений. А здесь – здесь никаких проблем не было. Нужно было ставить медь – я ставил медь, нужно применить бронзу – нет проблем.

То есть, одна из таких важных вещей по сравнению с Советским Союзом - нет ограничений на использование комплектующих и материалов.

Абсолютно, абсолютно. Решает только стоимость и срок доставки. Здесь только не забудь вовремя заявку подать, а там надо было за девять месяцев, чуть ли не за одиннадцать месяцев – подавать заявку на все материалы и комплектующие. Поэтому сравнивать трудно. Да и организация работы конструкторов в американских компаниях,в которых я работал, была совершенно иной. Здесь я делал проект один – я сам проектировал, сам делал чертежи, сам проверял, сам отправлял чертежи в цех. Вокруг меня никого не было, я был один, ну, и, конечно, мой менеджер, который, нередко мешал и портил нервы, но были и весьма грамотные и достойные инженеры. А там вокруг меня было пять, шесть, десять человек в разное время, которые помогали мне, разрабатывали чертежи, а я делал проект, продумывал цикл машины, решал вопросы с руководством, с технологами, в цехах и, в общем-то, всё, что было связано с необходимостью… Условия работы совершенно другие.

А как, с вашей точки зрения, вам удобно было работать: когда у вас на подхвате целая группа или когда вы сами все?

Я не считал и не считаю, что они были у меня “на подхвате”. Это были мои помощники, которых я уважал и, надеюсь, они меня тоже. Конечно, когда вокруг меня были люди, и я мог отдавать им часть своей работы, впрочем, это была и их работа тоже, правда, менее квалифицированная и ответственная, но это позволяло мне уделять больше времени проекту, более тщательной проверке чертежей, а это снижало вероятность появления неизбежных ошибок, сложностей при изготовлении и испытании машин. В американских компаниях, в которых я работал, я сам всё разрабатывал, сам деталировал. Редко, когда кого-нибудь давали в помощь. Мне временами казалось, что я микроскопом забиваю гвозди, потому что я мог бы и не делать некую неквалифицированную работу, например, рабочие чертежи простых узлов и деталей, простые схемы и т.д. Но цель владельцев компании - экономить деньги, т.е. иметь минимум конструкторов при максимальном результате и максимальном спросе с конструктора. Но на “Электрике” я работал за чертёжной доской. Здесь же – на компьютере, в программе компьютерного черчения (AUTOCAD, например). Поэтому сроки проектирования резко сокращались, вероятность ошибок снижалась, использовались программы для различного рода прочностных расчётов, специфических расчётов разрабатываемого класса машин и т.д. Что, конечно же, повышало качество проектирования.

То есть, люди, которые под вами на «Электрике» работали, заменяли компьютер?

Ну, я не знаю, насколько они могли заменить компьютер, так ставить вопрос нельзя. Компьютер – это карандаш, по сути дела. Если в башке ничего нет, и за доской ничего не спроектируешь, и компьютер тебе не поможет. Так что компьютер здесь не при чём.

Я же не говорю, что вы заменяли компьютер. Люди, которые деталировали заменяли компьютер.

Ну, в общем-то, они рисовали на бумаге, всё, что нужно было. Ну, и, конечно, ошибок было гораздо больше, чем здесь. Во многом компьютер не дает возможности ошибиться. Ну, а если нет ошибок в чертежах, значит и нет дополнительных затрат на исправление детали, которая была изготовлена по чертежу с ошибкой, что приветствуется. Был случай на “Электрике”, когда вместо левого варианта машины был спроектирован правый, была масса глупых ошибок по невнимательности. При работе с компьютором вероятность таких ошибок снижается. В особенности, если работать, используя программы пространственного проектирования (в 3D), в частности, Pro/Engineer Software.

Еще что составляло проблему в СССР?

Ну, кроме того, ведь все детали, которые я проектировал на “Электрике”, они обрабатывались на наших же станках, что иногда не позволяло добиться той точности, которая была необходима, из-за изношенности станков, да и квалификация рабочих порой была не на высоте. А здесь, в общем-то, рабочие хорошей квалификации, высокой ответственности (из боязни потерять работу и из-за привитой привычки к качественной работе), у которых есть лайсенс на работу на практически на всех типах станков, имеющихся в компании.

Здесь, в Америке?

Да, здесь, в Америке.

Это, кажется, до известной степени разрушает стереотипы. Считается, что в Америке все заточены на какую-то очень узкую специализацию, почти и автоматы и, значит, этим и берут. А вы говорите, что…

Но я говорю – я работал в маленьких компаниях. В больших, может, это и так, как ты говоришь. Но мой опыт говорит об обратном. Кроме того, здесь, как и везде, очевидно, имеет значение не только качество изготовленной детали, но и её внешний вид. Также важно как сделаны кожухи, щитки, как окрашены, как сконструированы. Я даже знаю случай на «Электрике», когда какой-то источник питания повезли в Англию, то ли на выставку, то ли продавать кому-то. Компания выбросила кожух, всю начинку оставили, а кожух англичане сделали свой, потому что так невозможно его было ни выставить, ни продать. Вот. Ну, и, кроме того, здесь очень качественные лако- красочные покрытия…

Упаковка. А вот как бы вы сказали, это какой-то чисто культурный момент, то есть это ни с экономикой, ни с какой-то организацией производства не связано, это чисто люди - в одном случае считают, что это важно, в другом случае, что это неважно, да? Или это всё-таки какие-то затраты, на которых вы в «Электрике» экономили, а здесь считают нужным пойти?

Я думаю, что это… привычка работать просто другая совсем, культура производства…

Я и говорю, то есть, это – чисто культурный момент?

Да. А кроме того, рабочий здесь очень дорожит своим местом, потеряешь работу – потеряешь, в общем-то, всё. Поэтому ни одного пьяного я во время рабочего дня не видел, ни разу, за все годы, которые я здесь работаю. Кроме того, они стараются работу делать как можно лучше, чтобы их держали, чтобы их не выгнали, чтобы их не уволили при ухудшении экономической ситуации в компании, либо по каким-либо другим внешним причинам. Впрочем, и я, как конструктор, старался сделать своё дело как можно лучше, иначе меня просто бы уволили – и всё, в общем-то, и жизнь стала бы совсем другой, уж точно не лучше.

А на «Электрике» рабочие…

На «Электрике» - это был кошмар! Я начал работать мастером после окончания института, и я говорю, что после обеда практически не было трезвых, не было рабочего, который не выпил бы свои положенные сто граммов или сколько там в обед. А после работы я с ними в одном гардеробе, переодевался, в общем душе мылся – одни сплошные разговоры о водке, куда пойти выпить после работы, погулять и так далее. Но, конечно, были и нормальные, весьма достойные люди. Нельзя говорить, что все были пьяницы. Это, конечно же, неправильно.

Это середина 60-х, да?

Да, я в 1963-м году окончил Политех.

А это как-то осталось до 90-х неизменным или что-то менялось?

Совершенно, абсолютно ничего не изменилось. Вот, вспоминаю, мне, как мастеру участка, начальник цеха выделял полтора литра спирта на месяц. Для чего? Не для протирки, не для промывки, а просто, чтобы, если, например, из сварочного цеха мне были нужны срочно детали, я давал… Когда я шёл по цеху мимо кабин сварщиков, которые сваривали детали для моего участка – у них кадыки ходили, потому что они знали, что у меня есть спирт, который в нужный момент будет им выдан при необходимости ускорить исполнение моего заказа в ущерб всем остальным . Это преступление конечно, но что делать было, такие условия были, и если я знал, что не получу детали вовремя, а я работал мастером на выпускающем участке, то завод не выполнит план, поэтому вот такие “энергичные” меры и принимались. И стыдно не было. Это была норма. Моё бытие определяло моё сознание, к сожалению.

Так, вот чтобы опять же понять, где мы находимся. По советским меркам, завод «Электрик» насколько был передовым в своей отрасли?

В Советском Союзе это был практически единственный завод, который производил специальное сварочное оборудование. Главный конструктор даже нам говорил, что завод «Электрик» знают не потому, что он выпускает серийное оборудование, а потому что он делает специальные машины, которых никто не делает. Ну, на крупных заводах, там на ЗИЛе, на ВАЗе, на АЗЛК – там были свои конструкторские бюро, в отделах Главного Сварщика, они что-то делали, но практически таких машин, как на заводе «Электрик» – я не помню, чтобы их кто-нибудь выпускал. Позже, правда, появился завод во Пскове, что-то делалось во ВНИИЭСО.

Теперь я снова про то, о чём вы уже говорили, про культуру производства.

Я много ездил в командировки на те заводы, куда поставлялись мои машины; ситуация была везде одна и та же – рабочие работали спустя рукава, отсюда и соответствующая культура производства. Помню, очень удивился, я был на Ростсельмаше и вот, там конвейер по сборке комбайнов. На последнем посту этого конвейера, где уже запускают комбайн в работу – смотрю, вокруг лежат в большом количестве какие-то ломики, рычаги… Что же это такое, думаю. Оказывается при запуске комбайна что-то там не вращается, что должно обязательно вращаться. Что-то где-то задевает. Рабочий ломиком поддел, кувалдочкой стукнул, готово. Таким образом исправлялся дефект сборки. Ну, в общем, культура производства не был сильной стороной советской индустрии. Потому что принцип работы на заводах везде был один: «План, план, план, всё к сроку, к дате, к юбилею любой ценой!» Какая уж там культура производства.

Про план мы сейчас отдельно поговорим. Ну собственно, мы плавно перешли к этому вопросу… А, ну еще один перед этим вопрос – как оценить квалификацию специалистов?

Каких специалистов?

Ну, вот разных. И тех, и других: и рядовых работников, и руководителей производства. Ну, вот про конструкторов. вы оказались вполне востребованы в американских условиях, причем, ну, я так понимаю, что сравнительно легко это произошло, да? То есть, вы там, приехали, овладели в определенной степени языком, и уже оказались в определенной степени способны работать по своей специальности, вам не нужно было дополнительно учиться чему-то…

Нет. Мне не пришлось. Хотя, может быть, и надо было. Правда, конструкторы-механики – везде конструкторы-механики, одно и то же. Только вот специфика разная. Поначалу проблемы были не только с языком, но и с необходимостью перейти с метрической системы на принятую в Штатах (дюймы, футы и пр.) Это было нелегко и поначалу вызывало массу ошибок в чертежах. А со временем я почувствовал вкус к работе по американской системе, и даже когда приходилось работать с японскими чертежами (а они в метрической системе), чувствовал некий дискомфорт. Мне ещё пришлось самостоятельно осваивать компьютер, о котором я вообще мало, что знал до приезда в Америку. Ну, не было у конструкторов-механиков завода “Электрик” компьютеров в то время.

То есть, несмотря на это ваша квалификация оказалась вполне достаточной для…

Если я мог столько лет в Штатах работать и меня не увольняли, значит от моей работы была некая польза, я приносил компаниям деньги, а потому можно считать, что всё кончилось для эмигранта Бердичевского благополучно. Я, как та лягушка, – “сбивал масло”, а потому и выбрался, хотя первые года два счастливыми не были.

Для советского инженера это нормальная ситуация или это вы такое счастливое исключение?

Я не считаю, что счастливое исключение, потому что, например, в моей последней компании, со мной работал, один бывший москвич, потрясающий конструктор, Володя Рогинский. Он работал на ЗИЛе в Отделе Главного Сварщика. Таких конструкторов и на “Электрике” можно было на пальцах одной руки пересчитать. И он продолжает сейчас успешно работать. Он столп компании, проектирует сложнейшие машины для стыковой и шовной сварки, автоматические линии с использованием этих машин, разное формообразующее оборудование, он дока в расчётах и т.д. Он гораздо младше меня, лет на двадцать примерно, потрясающий конструктор. За все годы работы в Америке я больше ни с кем из российских конструкторов не встречался и поэтому никаких однозначных выводов сделать не могу.

Нет, ну вы же представляете людей, рядом с которыми вы работали в СССР и людей местных, американцев.

Конечно. Здесь, как везде,есть лучше конструктора, есть хуже. Но меня поразила одна вещь: встречал конструкторов вообще без образования, но прекрасно работающих. Здесь, кстати, когда принимают на работу, наличием у тебя диплома практически никто не интересуется. Интервью прошёл, приняли, немного поработал, не подошёл, надежд не оправдал – до свидания. После ланча приносят твой первый чек, который одновременно является и последним, и ищи новую работу. А с дипломом инженера конструкторов я встречал нечасто. Ну, вот, например, такая компания, в которой я работал – «T.J. Snow Company» - работает молодой фрезеровщик. Ему надоело работать рабочим – он хочет в инжениринг, конструктором хочет быть. Он идет в колледж, отучился там один-два семестра, под этим предлогом в начале учёбы он переходит в инжениринг, садиться за компьютер. Компьютер они там все знают, это для них не проблема, AUTOCAD тоже все знают откуда-то или обучаются предварительно, через год он бросает этот колледж и продолжает работать совершенно спокойно конструктором, не будучи ни инженером, ни даже техником. Сидит, что-то такое рисует на компьютере. Мне известны несколько таких случаев. Но в то же время в «T.J.Snow Company» пришёл мальчишка после какого-то университета, оказался очень неплохим конструктором, молодой, ему было 23-24 года, абсолютно без опыта, но он замечательно всё делал. И такое случалось.

Американец?

Американец, да. Он сволочь, правда, на меня доносил постоянно. Это я делаю не так, то делаю неправильно. Причём ничего со мной предварительно не обсуждал. Сразу бежал к менеджеру. Вот. Но, по крайней мере, он конструктор был очень хороший. И я знаю его последнюю работу, перед тем, как я оттуда уволился, он сделал громадную линию для контактной сварки боковой стенки какого-то специального вагона. Это была потрясающая работа, конечно. Ну, другое дело, что компания заказчика разорилась, машина осталась в нашей компании, потеряли деньги, но сама конструкция была замечательная. Так что, разные люди есть. Ну и, кроме того, в одной компании я встретился со следующим порядком – но это уже не сварочная фирма была, я короткое время работал в другой компании, – так вот, спроектирует конструктор какое-то устройство, оснастку, затем сам собирает её, сам налаживает и сам испытывает. Я тоже собирал то, что я проектировал, но я не электрик, поэтому электрики мне помогали, но эти ребята – американцы, они знали всё, разбирались в электрике, в электронике, в компьютерах и сами проектировали, и сами собирали, и программировали, и испытывали. А вот я пытался тоже устроиться в Атланте в одну компанию. Так там вообще закон – если ты конструктор, и спроектировал какое-то приспособление, машину какую-то – ты идешь в цех, сам её собираешь, сам налаживаешь, настраиваешь, программируешь, сам испытываешь и т.д. Я им не подошёл и они мне не подошли.

Хорошо. Значит, сейчас мы сравнивали инженеров. Про рабочих вы, в принципе, тоже сказали.

Про рабочих я сказал, если сравнивать, так это, как говорят в Одессе, две большие разницы. В основном. Но есть разные рабочие.

А вот образовательный уровень этих рабочих – его как-то можно сравнить?

Я не могу сказать ничего про образовательный уровень рабочих, т.к. я не уверен, что я до конца понимаю, какой смысл ты вкладываешь в понятие “образовательный уровень рабочегo”. Если профессиональный, то он достаточно высок. Если интеллектуальный, то как везде, у рабочих обычных профессий. Иногда сталкивался с поразительными случаями полной необразованности. Тем не менее, большинство рабочих, во-первых, могли работать на всех станках, которые были в цехах; кроме того, у них был лицензии на управление всеми подъемно-транспортными механизмами, которые были в компании, всеми механизмами, машинами, автомобилями и могли их ремонтировать . Поэтому в компаниях не нужны были специальные карщики, грузчики, шофёры. Явная экономия была. Лишних людей не было. Ну, вот кстати, я забыл сказать, в той компании, в которой я работал, в «T.J.Snow Company», были два или три (не помню) маленьких 6-местных самолета. Пилотами этих самолетов были либо квалифицированные наладчики сварочного оборудования (рабочие) , либо инженеры - наладчики. Если требовалась срочная помощь какой-то фирме в наладке машины, которая разрабатывалась для неё в T.J.Snow Co., или нужно было срочно доставить какие-то детали, или просто консультация на месте, туда направлялся самолёт фирмы и помощь оказывалась достаточно быстро. Кстати, владелец компании сам был пилотом и, видимо, поэтому и дело так было поставлено с оперативной помощью фирмам-заказчикам.

Хорошо. А теперь как-то сравнить квалификацию руководства, управленцев. Вот тут что-то можно сказать? Ну, с одной стороны, я конечно понимаю, что человек, который руководит заводом, на котором работает три тысячи человек и человек, который руководит компанией, в которой тридцать человек, даже если они там в совершенно разных условиях, это все-таки ну, разные навыки и дарования, но все-таки как-то сравнить. Ну, уровень образованности, ну, вообще, понимаем же мы что-то такое под квалификацией начальника, управленца. Вот как-то можете что-то сказать?

Могу кое-что сказать. Разные попадались менеджеры. Вот в той же T.J. Snow Co. Очередной менеджер мне как-то честно сказал, AUTOCAD он не знает, поэтому посмотреть у меня на компьюторе то ли я делаю, что нужно, и поправить он не может. Приходилось самому решать. А потом он сердился, почему я делаю всё по-своему, а не так, как он мне рекомендует при обсуждении проекта. Были, конечно, и весьма знающие и толковые руководители. То есть, я хочу сказать, что в инжиниринге на квалифицированную помощь я не всегда мог рассчитывать, если она мне требовалась. Мне выдавали задание на разработку после так называемого kick off meeting’a (это собрание специалистов компании, на котором обсуждался будущий проект), где решался вопрос, какой быть будущей машине. Однако вопросы могли возникнуть на всех стадиях как разработки документации, так и в процессе изготовления машины. Зачастую вопросы носили довольно агрессивный и неконструктивный характер. Помню, появился мой менеджер и стал меня брать за горло: «Анатолий, почему ты это именно так сделал? Почему не иначе (пришёл со своим вариантом)». Стал давить. То, что он предлагал, мне резко не нравилось. Ну, я рассвирепел и говорю: «Ну, делаю я так, потому что я конструктор, а ты кто?». А он пришёл к нам в отдел из администраторов, не из конструкторов. Ну, короче говоря, я думал, что меня на следующий день выгонят, так вести себя в компании, конечно, не положено, но нет, не уволили.

Теперь, собственно, какие-нибудь штрихи – то, что, касается внутренней культуры производства. Давайте, опять же, для начала – отношения между людьми. Вот чем отличались те, что были на «Электрике» и те, что были вот в тех фирмах, где вы работали?

Между людьми вокруг инжиниринга или вообще в фирме?

Вообще, там, где вы находились, то, что вам видно было.

В американских фирмах внешне – абсолютная благожелательность. В фирмах к инженерам отношение уважительное. Статус инженера довольно высокий в мнении людей. Вот обычный случай. вызвали в цех по какой-то проблеме. Пообсуждали. Всё очень мило. Договорились. Никто не спорил. Но сделали рабочие всё по-своему. В целом полный консенсус. Если заработало, почему нужно настаивать на своём, портить отношения? Исключение – это когда работал в американском отделении японской фирмы, там была у меня неприятность – рабочий-станочник зверски ошибся, запорол крупную деталь, а своему менеджеру сказал, что его отвлекал разговором я, и мне запретили появляться в цехе… ну, оклеветал меня, бывает. А так, в остальных случаях – никаких проблем особых не было, полнейшая доброжелательность, замечательные отношения в цехе. Ну, был, правда, ещё один случай, из-за моего английского. Рабочий обрабатывал на станке очень сложную деталь, которую я спроектировал. Подойдя к нему, я его спросил: «Ну, как, возможно прочесть чертёж и сделать по этому чертежу такую сложную деталь?», а он меня понял, что якобы я спросил, сможешь ли ты это сделать, способен ли ты это сделать. Он устроил истерику, сказал, что он не может работать после такого оскорбления. Мне пришлось объясняться с моим менеджером. Потом мы вместе с ним подошли к рабочему, оба извинились перед ним, объяснив ему, что он меня неправильно понял. И инцидент был исчерпан. Ну вот, это всё, что я могу вспомнить. А так, в принципе – в сборочном цехе и в механических цехах никаких проблем никогда не было. Ни с начальством, ни с менеджерами этих цехов, ни с рабочими. Фактически, я не помню, чтобы у меня с кем-либо были какие-то острые отношения. И вообще, я старался избегать этого, потому что это всегда чревато увольнением, а я уже сказал, что уволиться – это многое потерять.

Ну, бывает по-разному организовано, например бывает, что внутри коллектива организованы отношения, как в волчьей стае – там все друг на друга так… И это тоже даёт свой результат.

По крайней мере, вокруг меня я этого не ощущал, и с другими людьми из конструкторского отдела вроде ничего подобного не было… Я помню, был свидетелем драки двух рабочих в цехе. Через полчаса после того, как они друг другу разбили носы, их обоих уволили. Без разговоров. В той компании, – это была моя первая компания, – владелец компании брал очень дешёвых рабочих – после тюрьмы, прощтрафишихся на дороге из-за пьянства за рулем и лишённых права вождения машины, которых нигде не брали и которым некуда было деться. Конструкторов нанимал из эмигрантов, без языка, которым нужно было хоть за что-нибудь зацепиться и которым можно было практически ничего не платить. Меня принял в компанию на должность инженера. Платить стал 10 долларов в час. Это мизерные деньги для инженера, но это была моя первая инженерная работа в Америке, поэтому мне раздумывать не пришлось, и я согласился. Я работал вместо сорока часов в неделю шестьдесят, а он мне платил только за сорок. Компания была жуткая совершенно, владелец был жуткий тип, но это был мой старт. Я сам себе говорил в то нелёгкое время: “Дорога начинается с первого шага” , и был прав, как показали последующие события.

А если опять же вернуться на «Электрик», там как-то про климат…

Там про климат? Ну, когда я работал мастером в цехе, ко мне относились неважно. На двери моей конторки мастера каждое утро появлялась шестиконечная звезда, какая-то сволочь рисовала. А в ОГК когда работать стал, никаких проблем не помню. Кстати, забыл сказать. У каждого рабочего имеется свой большой инструментальный ящик на колесах, под замком, где у него лежит свой личный инструмент. В компаниях, где я работал никаких инструментальных кладовых не было. У каждого рабочего всё необходимое всегда под рукой, в собственном ящике.

В смысле, не его личный, а выданный ему?

Лично им купленный инструмент. Это личный его инструмент, это не инструмент компании. Сложные, конечно, приспособления, у компании. А если отвертки, сверла, ключи, дрели, пневматические, электрические. Кстати, электрическими, по-моему, было запрещено пользоваться, если не ошибаюсь.

Почему?

Правила техники безопасности не допускали этого.Пользовались только пневмоинструментом.

Кстати, возвращаясь к вопросу о культуре производства на том же Электрике.

Идёт сборка сварочного преобразователя. На вал якоря нужно запрессовать с двух сторон два подшипника. Как? Правильно. Запрессовывают ударами кувалды по внутренним кольцам подшипников. Нет приспособления для запрессовки. Варварство? Несомненно. Правда, видел я это в цехе в начале 60-х годов. Позже это вполне могло измениться, тем более, что те сварочные преобразователи были вскоре сняты с производства.

Я, тогда молодой инженер, обалдел от этого, но в цехе так работали, и было это привычно для всех. Кстати говоря, ещё один момент – в «T.J. Snow Company», где я работал, нередко доверяли собирать несложную машину или приспособление кому-нибудь из станочников, правда такому, который способен был это делать. Собирал он её у себя в цехе из им же изготовленных деталей.

Если бы он сказал: «Я станочник, а не слесарь-сборщик, это не моя работа».

Ему бы ответили: “Поняли, спасибо, но мы наймём другого вместо тебя, который будет согласен это делать...”


Полностью интервью здесь. Беседовал lev_usyskin